МОЯ БОГИНЯ.
- Господи, - Кларка подсела поближе к экрану, от любопытства даже касаясь кончиком вздернутого носа матовой поверхности. – Никак не могу поверить, что они оказались забавнее, чем мы предполагали!
- Нельзя бесконечно отираться возле передатчика, - Старший Эул на секунду отвлекся от перебирания старых, туго скрученных свитков. – Посмотри на себя, Кларка. Ты уже стала разговаривать земными словами.
Кларка скосила на Старшего Эула свои большие, опушенные черными ресницами глаза и недовольно поморщилась.
- Действительно, Кларка, запомни, что Господи – это ты! – хохотнул из угла Теней.
Казалось, он недолюбливал Кларку. Бывает, что подшутят беззлобно, из симпатии – но это не про тех двоих. В его подколках ощущалось раздражение – странное и непреходящее.
- Да ты… ты посмотри на себя! – Кларка подскочила к Тенею и толкнула в плечо так, что он свалился с золоченой кушетки на пол. – Ты целыми днями лежишь тут и пялишься в потолок! Ты не сделал и десятой доли того, во что они верят!
Теней лежал на полу и хохотал, реагируя на слабые тычки Кларки лишь ещё более оглушительным смехом.
- Почему вы всегда молчите? – Кларка сжала кулачки и повернулась к Старшему Эулу.- Почему всегда делаете замечания мне, но никогда – ему? Ведь он – бездельник!
- Да все мы тут, дорогая, по большему счету, бездельники… - старик повернул к ней свое худое лицо и устало потер переносицу. – Не сердись на Тенея. А тебя саму я все же настоятельно попрошу не уделять столько времени землянам.
- Вот! Вот видите! – торжествующе блеснули зрачки девушки. – Вы и сами называете их так же, как они себя! Значит, мы учимся у них – нам есть чему учиться!
- Это невозможно, моя милая, - Старший Эул улыбнулся ей покровительственно, словно неразумному ребенку. – Им никогда не превзойти нас, и ты знаешь это правило.
- Наша Кларка, очевидно, считает себя даже умнее вас, Старший Эул! – тонким голосом произнес Теней, поднимаясь с пола и потирая плечо.
Однако никакой бурной реакции на его реплику не последовало. Кларка подошла к креслу Старшего Эула, преклонила колени и совершенно спокойно произнесла:
- Позвольте мне помочь вам с этими свитками, Старший Эул. И простите меня за дерзость, с которой я разговаривала с вами. Это крайне непочтительно.
Старший Эул подал ей свиток, перетянутый самой обычной грубой веревкой, и кивнул. Кларка была хорошей Родительницей. Немного взбалмошной и своевольной, но что поделать – все они должны быть разными, в том и суть. Главное, что эта хрупкая девушка умела вовремя склонить голову своей гордости перед мудростью старших мужей.
***
Облака казались серыми и болезненно распухшими, так что на них было просто неприятно смотреть, словно на недужного, отекшего человека. Неприятно и неловко, ведь ты молод, здоров и силен, а они уже отживают свое, мучаясь…
Лаури выкинул недокуренную сигарету и мрачно выругался. Странно, но в плохом настроении к его языку притягивало лишь такие, специфические выражения, которые так не любила его мама-хирург, но от которых весело гоготала сестра-старшеклассница.
Мама до последнего надеялась сделать из Лаури путного человека – медика, педагога, менеджера, наконец. Однако сын не разделил её надежд – он пошел работать в полицию, на волчью и изматывающую работу. Особенно маму огорчало, что Лаури, казалось, было все равно, куда идти работать. У него не было призвания.
- Ты волк, - устало говорила она, приходя домой после смены и стаскивая с себя заиндивевшее пальто. – Ты одинокий волчонок, Лаури. Люди тебе как будто бы только мешают...
(продолжение в комментах)